Огромная империя, стоящая перед лицом немыслимого конца Крупнейшая в мире страна по территории, ресурсам и армии, уступающая только США по объему ВВП по покупательной способности и более густонаселенная, чем Америка, движется к распаду на 15 республик. Советский проект, возможно, самый смелый социальный эксперимент в истории, был направлен на преобразование общества в континентальном масштабе. Центральным вопросом становится то, как такой колосс развалится.
От руин к промышленному превосходству На землях, опустошенных гражданской войной и заселенных полуграмотными крестьянами, возникает индустриальная сверхдержава с гигантскими заводами и электрификацией по всей стране. Она выигрывает самую кровопролитную войну столетия, создает ядерную бомбу и сложную атомную энергетику, разрабатывает самолеты и ракеты и отправляет первого человека в космос. На протяжении десятилетий она растет быстрее, чем во многих развитых странах.
Слава и ужас, Бок о бок Политические репрессии, коллективизация, голод и огромный ГУЛАГ сосуществуют с бесплатным здравоохранением, образованием, доступным жильем и помощью от Берлина до Ханоя. Элитный спорт и мощная научно‑техническая школа процветают, но все заканчивается пустыми полками, ужасающей нищетой и массовой распродажей общественного имущества. Во всем виноваты планирование, тоталитаризм, цены на нефть, антиалкогольная кампания, Чернобыль, Афганистан, коварные капиталисты или вероломные политики ‑ возникает вопрос о том, кто разрушил государство, наследием которого до сих пор пользуются миллионы людей.
Урок власти на площади Тяньаньмэнь Одинокий мужчина с двумя сумками останавливает танковую колонну в Пекине на следующий день после того, как армия разогнала студентов, требовавших реформ, борьбы с коррупцией, демократии и свободы прессы. Стрельба из автоматического оружия, бронетехника и сотни, а возможно, и тысячи убитых побуждают западные СМИ называть это массовым убийством и стимулировать частичные санкции со стороны США, будущих государств ЕС, Канады и Японии. Дэн Сяопин выбирает силу для прекращения беспорядков, указывая путь Китаю.
Выступление Горбачева, аплодисменты и волнения В то же время капиталистический мир восхищается Михаилом Горбачевым за то, что он сократил расходы на вооружение, ушел из Афганистана, ослабил контроль над Восточной Европой, допустил воссоединение Германии и начал перестройку и гласность. Массовые митинги почти не разгоняются; в СССР проводятся первые относительно свободные выборы, легализуются кооперативы, коммерческие банки и начальные рыночные реформы. Награды накапливаются, в то время как преступность растет, товаров становится все меньше, а на периферии вспыхивают перестрелки между грузинами и абхазами, азербайджанцами и армянами.
Два пути, Два приговора Китай по‑прежнему находится под властью Коммунистической партии, насчитывающей 98 миллионов членов, но при этом становится второй экономикой в мире по долларовому эквиваленту и, примерно на десять лет, первой по паритету покупательной способности. Советский Союз просуществовал менее двух лет после 1989 года и был ликвидирован как субъект международного права лидерами России, Украины и Белоруссии. Союз исчезает из геополитики в результате быстрого и согласованного конца.
Капитал выбирает порядок Начиная с 1992 года, западные компании за десять лет инвестировали в управляемый коммунистами Китай 370 миллиардов долларов ‑ около 4% ВВП Китая в год, что привело к ускоренному росту. Россия получает в 15 раз меньше, всего 24 миллиарда долларов, что составляет менее 1% ее ВВП в год; все бывшие советские республики вместе получают примерно 60 миллиардов долларов, что в шесть раз меньше, чем один только Китай. Частный капитал появляется только там, где сильная власть предлагает четкие законы и гарантии от экспроприации; без порядка деньги остаются в стороне.
Лоскутное одеяло, привезенное из Москвы СССР - самое многонациональное государство, официально насчитывающее 15 республик, но фактически состоящее из десятков отдельных территорий с сильными языками и традициями. В отличие от плавильного котла США, где государство самостоятельно определяет законы, налоги и специализацию, Москва распоряжается тем, что производить, в каком количестве и куда отправлять. Занимая шестую часть Земного шара, Китай также финансирует и контролирует Восточную Европу и поддерживает режимы во многих регионах. Современный Китай, напротив, тщательно стирает этнические границы — империя, замаскированная под национальное государство.
Золотой век планирования Централизованное планирование отлично справляется с мобилизацией ресурсов, реализацией масштабных проектов и поддержанием низкого уровня неравенства. В то время как развитые страны страдают от Великой депрессии, СССР наращивает темпы, строит передовые заводы, обучает миллионы людей и после Второй мировой войны поддерживает быстрый экономический рост. ВВП на душу населения в царской России вырос примерно с 25% от уровня США в начале 20‑го века до примерно 40% к 1975 году; с 1928 по 1970 год она занимает второе место по темпам роста после Японии.
Растущая жизнь и растущая Вера Люди чувствуют, что жизнь улучшается: сельские мигранты находят работу на фабриках, переезжают из общежитий в бесплатные квартиры, покупают холодильники и телевизоры, берут оплачиваемый отпуск, получают санаторно-курортное лечение, отправляют детей в лагеря, получают садовые участки под дачи, а иногда и автомобиль. Государство строит жилье с головокружительной скоростью, укрепляя ожидания. Вера в то, что завтра будет лучше, привязывает общество к проекту.
Безнальная экспансия Маскирует распад Графики середины века свидетельствуют о росте производства стали, угля, нефти, текстиля, сахара и рыболовства, чему способствуют бесконечные новые заводы, финансируемые за счет безналичных рублей, виртуальной валюты для межпредприятий. Наличные деньги строго распределены, поэтому эти виртуальные миллиарды не могут просочиться на потребительские рынки и привести к резкому росту цен. Возраст оборудования (более десяти лет) в 1970—х годах достиг 29%, в 1980—х - 35%, а к 1989 году - около 40%. И вместо модернизации, снижающей производительность, система продолжает эксплуатировать старое оборудование, создавая новое, что снижает качество и подталкивает потребителей к импорту.
ZIL и стоимость несогласованных стимулов ЗИЛ‑130, спроектированный в бурно развивающиеся 1950‑е годы, выпускается в течение 32 лет тиражом 3,3 миллиона экземпляров: прочный, но требовательный к бензину, защищенный от затрат на топливо дешевым маслом. Проектировщики разрабатывают ключевую модель "КАМАЗа" на ЗИЛЕ, а затем переносят ее на новый завод в Набережных Челнах, что способствует выживанию "КАМАЗа", оставляя "ЗИЛ" без конкурентного будущего. Когда дизайн можно взять и переназначить, создатели теряют мотивацию стремиться к лучшему, и распространяется фраза “это сойдет”.
Стабильность оборачивается застоем Эпоха Брежнева остается комфортной и стабильной: жилье, города, метро и заводы продолжают расти. Экономический рост замедляется до 1-2% в год, экономика зависит от нефти и газа, а твердая валюта щедро поступает к союзникам, которые редко возвращают долги. Руководство покупает зерно, турбины, трубы, лекарства и станки вместо технологий, признает, что десятки миллиардов долларов золотом и рублями были потрачены впустую, импорт растет, а советские товары в целом неконкурентоспособны.
Скрытая инфляционная бомба Гражданские товары некачественны, а стимулы слабы; к 1965 году товары на 23% превышают наличные деньги домохозяйств, к 1966 году - на 9%, а к 1969 году товары уже на 26% уступают наличным деньгам. К 1990 году сбережения граждан составляли 381 миллиард рублей, в то время как товары в торговле и промышленности стоили всего 72 миллиарда рублей. В 1992 году этот “денежный навес” привел к гиперинфляции, превысившей 1000% в бывших советских республиках.
Наступает срок погашения долгов К 1991 году СССР задолжал иностранным правительствам и коммерческим банкам до 140 миллиардов долларов. 2 апреля 1993 года Россия обменивает всю советскую собственность за рубежом на обязательство выплатить 96,6 миллиарда долларов. По мере развала экономики все большее бремя ложится на плечи нового государства.
Падение цен на нефть и "Три зайца" Падение цен на нефть впервые за десятилетия привело к дефициту бюджета, что сделало холодную войну против более богатой половины мира слишком дорогостоящей. Горбачев делает ставку на разрядку: сокращает вооружения и перепрофилирует военную промышленность, перестает платить восточноевропейским союзникам, которые уже задолжали западным банкам, и привлекает западные технологии и инвестиции. Погоня за несколькими зайцами сразу не приносит ни уважения, ни результатов и ослабляет авторитет.
Харизма разрушается, Доверие рушится Типология Вебера — традиционная, бюрократическая, харизматичная — изначально укрепляет правление Горбачева, когда он наследует советский трон и очаровывает общественность искренностью и молодостью. Антиалкогольная кампания поднимает рождаемость и снижает смертность, но сокращает на треть доходы бюджета, снижая акцизы с 54 миллиардов рублей в 1984 году до 11 миллиардов в 1986 году, в то время как самогон распространяется, а недовольство растет. Сокрытие последствий аварии на Чернобыльской аэс и связанные с этим расходы ‑ 3 миллиарда рублей в первый месяц и около 8 миллиардов в целом — подрывают хрупкую экономику и общественное доверие.
Китайские реформы "снизу вверх", советские ‑ "сверху вниз". Дэн решает проблему неудачных закупок, сдавая землю в аренду крестьянам, которые, выполнив квоты, сохраняют и продают излишки; производство зерна и доходы сельских жителей растут, стимулируя внутренний спрос. Специальные экономические зоны приглашают иностранные совместные предприятия, которые создают новые отрасли промышленности. В СССР кооперативы были легализованы в 1988 году — кафе, мастерские, магазины, даже банки — они были привиты к государственным гигантам, а не выращивались отдельно снизу.
Арбитраж Опустошает прилавки, Печатный станок заполняет пробел Кооперативы покупают сырье по фиксированным низким государственным ценам и перепродают внутри страны по тройной цене или экспортируют с прибылью до 500%, выплачивая при этом налоги всего в размере 10-13%. Кооперативные банки — 225 в год — помогают перевести корпоративный “безналичный расчет” в наличные, а заводы повышают заработную плату на виртуальные деньги. К 1989 году дефицит стал настолько сильным, что исчезли даже мыло, сахар и моющие средства, но остались морская капуста и березовый сок; денежная эмиссия подскочила с 4 миллиардов рублей (1986) до 93 миллиардов (1991).
Демонтаж стержня управления Народные движения, родившиеся в поддержку перестройки, превращаются в национальные фронты, требующие независимости от Союза. В разгар надвигающегося экономического кризиса центр предоставляет государственным гигантам свободу экспорта, партнерства с иностранцами и ведения счетов в твердой валюте, ожидая повышения качества и конкурентоспособности. Вместо этого менеджеры скрывают прибыль, выводят деньги, платят меньше налогов и прекращают выпуск продукции по низким ценам; телевизионные дебаты критикуют КПСС, директора, избранные коллективами, игнорируют приказы, и эффективная власть исчезает.
Государство без проекта СССР становится брендом без ДНК по мере того, как исчезают ленинский план, сталинские ужесточения и хрущевская эксплуатация. Мобилизующее массы обещание жертвовать собой ради целей космического масштаба больше не движет обществом, жаждущим джинсов, колбасы и более свободной жизни. Горбачев — лучший продукт системы для продвижения по карьерной лестнице ‑ умеет идти на компромиссы, но ему не хватает решимости делать трудный выбор и придерживаться его. Шок Ельцина в супермаркете со скидками в Хьюстоне отражает пропасть: изобилие для беднейших американцев и дефицит для советской элиты.
Идеальный шторм и тихий конец Элиты гонятся за западными деньгами, самые смелые делят активы, и когда СССР распадается, почти 80% населения России впадает в нищету; продолжительность жизни падает, рождаемость сокращается на миллионы человек, а численность населения во многих постсоветских республиках продолжает сокращаться. Три революционных условия, сформулированных Лениным, совпадают — парализованная власть, страх, растворенный вседозволенностью, и падение уровня жизни, — поэтому никто не протестует против декабрьских подписей или спуска флага. Власть держится только за счет силы, страха и благополучия тех, кем правят; когда это сочетание не работает, государство распадается.